Часы для Республики (IIIb)

[lord_k]

Часть I

Часть II

Часть IIIa

Итак, мы оставили Кэтрин и Майкла Роналдсов на гренхенском аэродроме. Сейчас они греются у камина в скромной гостиной инженер-коммандера и говорят, говорят, говорят, перебивая друг друга. Майкл приезжал на острова прошлой осенью, но сестру не застал - она моталась по Мексике со съемочной группой. Обещала прервать поездку, чтобы повидаться с братом, но не получилось. Теперь приехала, вернее прилетела, надолго.

Кэтрин - в январе ей исполнилось 24 года - с детства отличалась целеустремленностью. Если она чего-нибудь хотела, то непременно добивалась своего. Так было и полтора десятка дет назад, когда она требовала у родителей то конструктор "Меккано", то набор "Друг химика", то пленочный фотоаппарат (куклы, ленточки и переводные картинки никогда не вызывали у нее особого интереса).

В десятилетнем возрасте Кэтрин образцово выполняла обязанности моториста на отцовском катере, в двенадцать лет с завязанными глазами разбирала и собирала автоматическую винтовку Браунинга, а в четырнадцать - без посторонней помощи построила самодвижущуюся коляску с бензиновым двигателем от сенокосилки. Еще через пару лет ее вдруг заинтересовало то, о чем так много говорили сверстницы. Майкл был бы вне себя от ярости, если б узнал, что "маленькая сестричка" потеряла невинность, соблазнив его лучшего друга, который к тому же через месяц должен был идти под венец. Удовлетворив любопытство, Кэтрин испытала сильнейшее разочарование, и еще добрых года три не проявляла интереса к так называемым вопросам пола. При этом поклонников у нее всегда было более чем достаточно - к вящей досаде утонченных и благовоспитанных одноклассниц. Но из всех ухажеров лишь двое удостоились дружбы целеустремленной девушки (слово "дружба" следует понимать буквально), а остальных она в упор не замечала.

Закончив школу, Кэтрин Роналдс изъявила желание изучать математику и механику. Поступила в колледж. К тому времени на ее счету были: дюжина призов, заработанных на фотографических конкурсах, серебряный кубок стрелкового турнира и две патентные заявки - на улучшение конструкции 16-миллиметрового киноаппарата и на синхронизатор патефона с кинопроектором. Училась она средне и все же не вылетела из колледжа, как многие девушки, взявшиеся грызть гранит точных наук и через год (а то и раньше) обнаруживавшие сильнейшую тягу к домашнему очагу и хозяйственным заботам.

За четыре года учебы она обзавелась пилотской лицензией и еще двумя десятками призов - как за художественные фотографии, так и за короткометражные документальные фильмы. Сам Роберт Флаэрти, приглашенный в Кор на очередной киноконкурс, положительно отозвался о работах Кэтрин. Неудивительно, что девушку заметили продюсеры этнографических фильмов, вошедших в моду на волне успеха "Нанука с Севера". Для съемочной группы Кэт была настоящим кладом: она уверенно водила автомобиль, мотоцикл и самолет, превосходно управлялась с парусным вооружением больших и малых яхт, могла починить практически любой прибор в полевых условиях и - самое главное! - отлично снимала.

Единственно, чего ей не удалось - устроить личную жизнь старшего брата. В 1926-м Майкл пережил изматывающий и разорительный бракоразводный процесс. Собственно, он принял предложение возглавить швейцарский проект в первую очередь потому, что жалованье военно-морского инженера не давало возможности расплатиться с бывшей женой и адвокатами. Подъемные, обещанные Заморским Экономическим Обществом, позволяли сразу рассчитаться с большей частью долгов. Да и обстановку сменить стоило, хотя коммандеру нравилась работа в Морском арсенале. На подруг Кэтрин, которые вдруг стали появляться в родительском доме, Майкл обращал столь же мало внимания, как его сестра - на своих кавалеров. Хотя... Время от времени до старшего брата доходили слухи о романах "маленькой сестрички" то с французским режиссером, то с аргентинским дипломатом, то с кем-то из семейства Стромбони, чуть ли не с самим доном Марио.

Теперь он сидел напротив сестры, которая маленькими глотками пила грушевую настойку, рассказывал о первых успехах набранной осенью "бригады подмастерьев" и с тоской ждал, когда прозвучит неизбежный вопрос: "Скажи, у тебя здесь кто-то есть?" Проще всего было соврать, то есть ответить утвердительно. В противном случае Кэт тут же даст телеграмму - нет, три телеграммы! - и еще до конца недели в Золотурне появятся небесные создания, готовые скрасить одиночество инженера-экспатриата. А он к этому одиночеству привык. У него была работа - куда более серьезная, чем могло показаться.

Кэтрин опять оборвала брата на полуслове. Слава Богу, не для того, чтобы спросить о наличии кого-то - ей всего лишь вспомнился смешной эпизод недавней мексиканской экспедиции. О том, как сестрица попала в Швейцарию, Майкл знал до ее приезда. На девушку обратил внимание уже знакомый нам Патрик О'Хиггинс, министр торговли. По правде сказать, сперва он обратил внимание на самолет. Дело было в начале декабря, на промышленной ярмарке, которую проводили недалеко от Кора, на аэродроме Гриффин-филд (в будущем - Кор-Международный). Объявили показательные выступления новых аэропланов, и министр внимательно наблюдал за тем, как на краю большого поля разгоняется маленькая синяя машина с красными плоскостями. Вот она уже в воздухе, уходит за пальмовую рощу, возвращается, выполняет несколько фигур высшего пилотажа, замедляет скорость и летит вдоль трибуны. Надписи на борту хорошо читались: "dFF", "Urrarwy", "SdV 3ème Prix". Киль был украшен трехцветным изображением карликового сокола. О'Хиггинс поморщился: это же надо расписать самолет, как на сельском празднике! Внезапно биплан перевернулся - неужели лишь затем, чтобы продемонстрировать публике левый борт с надписью "Stromboni"? - и продолжал полет шасси кверху. Так и улетел за рощу, чтобы сесть на старом аэродроме Гокин-филд. Ну да, там у Стромбони ангар, и не один.

Министр пожевал сигару и сказал секретарю: "Пошлите мой автомобиль за пилотом, я хочу с ним поговорить". Он был совершенно уверен в том, что перед его глазами только что пролетел тот самый самолет, о котором вчера рассказывал мистер Туманов. Но почему, черт возьми, этот биплан показывает здесь всякие трюки? Ведь Арсений говорил, что его готовят вовсе не для потешных выступлений...

Через десять минут министерский "Пирс-Эрроу" остановился перед трибуной. Вместе с водителем из автомобиля вышел крепко сбитый человек в летной куртке. Осмотрелся, поприветствовал публику - трибуна ответила одобрительным гомоном - и неторопливо поднялся в ложу.

- Здравствуй, Марио. - О'Хиггинс пожал руку гостю, пригласил сесть.

- Я не скомпрометирую тебя? - спросил Стромбони, потянувшись к сигарному ящику.

- Кто угодно, но только не ты. Мы друзья, друзьями и останемся. Врагов у тебя и так достаточно.

- Molto nemici, molto onore, - дон Марио произнес эти слова серьезно, без тени улыбки.

- Я знаю эту поговорку, старина. "Много врагов - много чести". Расскажи-ка мне об этом самолете...

Но не успел авиатор открыть рот, как Urrarwy снова появился над полем.

- О, летаете без перерыва! Кто там в кокпите - Чезаре?

- Нет, одна синьорина. Может быть, ты ее знаешь. Мисс Роналдс.

- Роналдс... Сестра коммандера Роналдса из Арсенала?

- Она самая. Да, так что ты хотел узнать?

Вопрос повис в воздухе - самолетик с соколом на киле начал вытворять такое, что все фигуры, которые четверть часа назад продемонстрировал Стромбони, показались упражнениями для начинающих. Мертвые петли, бочки, иммельманы... Когда биплан пронесся над рядами локомобилей и тракторов на бреющем полете - едва ли его отделяло от земли больше тридцати футов - министр привстал в кресле. А Стромбони процедил сквозь зубы: "Вот оторва!"

Шоферу не пришлось снова ехать на Гокин-филд - Urrarwy приземлился на бетонированной дорожке рядом с трибуной, в нарушение всех правил. Шквал аплодисментов заглушил и шум мотора, и все остальные звуки. Дон Марио поднялся, несколько раз хлопнул в ладоши и крикнул: "Поднимайся к нам!"

Воздушная хулиганка, похоже, решила показать, что она умеет вести себя прилично. Церемонно поздоровалась с О'Хиггинсом, отказалась от предложенного коктейля и практически не принимала участия в разговоре. А Стромбони рассказывал - темпераментно, витиевато, со всеми подробностями. Иначе он не умел.

Итак, "крошка-сокол" попал на ярмарку просто потому, что ни у Туманова с Хасаняном, ни у семейства Стромбони не оказалось другого самолета-демонстратора. В Никель-сити в три смены достраивали очередную летающую лодку, в Коре заканчивали отделку новой амфибии. Остальные летательные аппараты, имевшиеся в распоряжении партнеров, новизной не блистали. Но игнорировать самую представительную ярмарку сезона было бы просто непростительно, и Urrarwy, только что получивший новый двигатель, отправили представлять интересы обеих фирм. Благо у машины были отличные пилотажные качества - как раз то, что нужно для привлечения внимания. Договорились, что показательные полеты будут выполнять по очереди. Бросили жребий. День открытия достался Стромбони, завтра аэробатические упражнения будут демонстрировать Хасанян с Бухгольцем. А синьорина... Ну посмотри на нее - разве ей можно отказать? Кэтрин скромно потупила взор.

- Хорошо, Марио. Но вы же готовили этот самолет не для ярмарки. Я вчера разговаривал с Тумановым...

- Почему бы не поговорить с ним еще раз? В конце концов, самолет - законная собственность его фирмы.

- Я с ним непременно поговорю. Но идея, несколько я понял, твоя. И мною движет отнюдь не праздное любопытство. Рассказывай.

Синьор Стромбони гордо вскинул подбородок. Идея одномоторного одноместного фоторазведчика действительно принадлежала ему. Самолет аэродромного базирования, маленький - а значит, малозаметный, - с относительно большим радиусом действия. Скорость пониже, чем у истребителя, но повыше, чем у гидропланов и летающих лодок. Возможность нести дополнительные топливные баки и фотокамеры на внешней подвеске... Такая машина могла заинтересовать и флот, и армию. Только съемочная аппаратура должна быть автоматизирована, иначе идея не имеет ни малейшего смысла. Но Кэтрин обещала помочь - правда, Кэт? Девушка кивнула.

- И что за аппаратуру вы собираетесь поставить? Или уже поставили?

- Пока не выбрали. И до сих пор не нашли мастерскую, которая сделает то, что нам нужно. Как тебе объяснить... В общем, чтобы все работало от одной кнопки на приборной доске. А аппараты будем заказывать в Германии, это уж точно.

- Сколько вам времени еще потребуется?

- Три месяца. Четыре. У Кэт есть занятные идеи - перископический прицел для съемки, еще кое-что. Это сделать достаточно просто. А вот пружинные механизмы и привод дистанционного управления - игрушки сложные. Их на коленке не соберешь. Так-то, Пэдди.

О'Хиггинс раскурил потухшую сигару, наморщил лоб и долго - наверное, целую минуту - смотрел в небо, где зеленый  моноплан выписывал дымом: "В любую погоду - Шкиперский ром!" Потом повернулся к Кэтрин:

- А что вы, барышня, скажете насчет Швейцарии?

- Маленькая страна в Альпах. Лучший в мире шоколад. Сыр тоже неплох. И часы...

- Вот именно, часы. Ваш брат, кажется, работает там на часовом заводе?

- Да! - Кэт широко улыбнулась.

- Почему бы вам не присоединиться к нему? Скажем, на полгода. Вместе с этим самолетом.

Марио замахал руками:

- Подожди, Пэдди! Что-то я ничего не понял. Откуда вдруг Швейцария? Зачем гнать туда самолет?

- На заводе, которым управляет коммандер Роналдс, работают мастера, которым у нас просто нет равных. И там есть экспериментальный цех - как раз для таких заказов. Германия рядом, все эти фотоаппараты, затворы и прочие, как ты выражаешься, игрушки придется ждать максимум неделю, а не долгие месяцы, как здесь. И сразу проверять, а не слать обратно через океан, если что-то не так. Проверять на настоящем самолете, который будет всегда под рукой. Не на чужой машине, а на своей.

- Звучит неплохо. Ты хочешь взять самолет в аренду?

- Купить. У Заморского Кредита деньги есть всегда. Я очень надеюсь, что мисс Роналдс согласится поехать в маленькую страну в Альпах.

- Согласна!!! - Кэтрин подпрыгнула. - Там ведь Майки!

Дон Марио не без сожаления посмотрел на девушку. Что поделать, все равно пора было заканчивать этот роман. Донна Рафаэлла, мать его шестерых детей, относилась к связям мужа на стороне довольно спокойно, но при одном условии - чтобы связи не затягивались надолго.

* * *

В конце января идея министра торговли, пробив с полдюжины бюрократических преград разной высоты и сложности, наконец-то воплотилась в жизнь. Urrarwy стал собственностью Заморского Экономического Общества, швейцарские власти получили предварительную заявку на регистрацию летательного аппарата, а сам аппарат разобрали и погрузили на борт парохода Captain Zack, отправлявшегося в Геную. Вместе с самолетом, а также с целым арсеналом фото- и кинокамер туда отправилась и Кэтрин. В Италии биплан собрали, перекрасили (сокол на киле остался), отважная авиатрисса совершила два показательных полета - и утром 4 марта взяла курс на Гренхен.

В бумагах часового завода EKB Urrarwy был оформлен как "летающий испытательный стенд". Но у него были и другие функции, о которых - немного позже.

Продолжение следует

[lord_k]

Ду ну, перестань немедленно.

У меня "юбилей" растянулся на куда более долгий срок. А как все шустро начиналось...

С одной стороны, хорошо, что мы на каком-то этапе увлеклись детализацией, символикой и всякими формальностями. С другой - легенда "провисла", надо исправлять положение. Закончу "Часы", начну вывешивать "Почту" - тоже 20-е годы. Эдакая каноническая повесть для детей и юношества, переполненная штампами. Причем определять финал и судьбу главных героев я предоставляю уважаемым сообщникам. А там вернемся и к "Юбилею".

[lnago]

Как-то сразу стыдно становится за свой "День гонок" растянувшийся на два года...

[lord_k]

Еще раз благодарю.

Постараюсь не позже чем через неделю довести эту историю до конца.

[lnago]

На редкость живая история! Мои восторги!

[der Fluger]

Сплошное удовольствие :)

Благодарю!

[vasillich]

Существенных (да и не существенных тоже) замечаний нет.

[lord_k]

Спасибо, рад стараться.

Замечания есть?

[vasillich]

Великолепная история!

Прочел с удовольствием!