Тупиковая ветвь

[Kettel]

Ян Старский не только старался следить за новостями авиастроения, но и норовил время от времени заглянуть, так сказать, в будущее: угадать, как будет развиваться та или иная концепция. А после неудачи с “Денебом”, он всё чаще (в особенности за рюмкой-другой мадейры) задумывался над проектами суперсовременных торпедоносцев.

- Ценность гидросамолётов, несущих торпедное вооружение, трудно переоценить, - размышлял он. - Во-первых, им не нужны аэродромы, которые будут одними из первоочередных целей вероятного противника. Во-вторых, топить вражеские корабли торпедами с самолётов гораздо удобнее, чем содержать флот надводных и подводных кораблей.

- Но ведь самолёт гораздо проще уничтожить, в отличие от того же эсминца, - сомневался гипотетический, а иногда и вполне реальный, хотя, как правило, случайный собеседник Старского.

- Так ведь и стоимость у него не в пример меньше! - возражал конструктор. - Не говоря уже о сроках введения в строй, инфраструктуре и всём-таком прочем.

- А я слышал, - не унимался воображаемый визави, - что медлительные торпедоносцы легко уничтожаются зенитной артиллерией кораблей, не успевая даже приблизиться на дистанцию торпедной атаки.

- Именно поэтому я и хочу сделать скоростной, - тут Старский делал театральную паузу и назидательно грозил указательным пальцем, причём независимо от реальности собеседника, -  торпедоносец. Чтобы зенитчики и опомниться не успевали.

- С поплавками не очень-то и разгонишься, - подтрунивал оппонент.

- А мы их сделаем складными! - парировал инженер. - Механику протестируем на “Курсе”. Аэродинамическое качество получится не хуже, чем у иных истребителей! И даже торпеду спрячем внутрь фюзеляжа, чтобы не болталась под брюхом. Ну и, само собой, моторы помощнее...

- Не сложновато ли для расходного, в сущности, аппарата? - не сдавался собеседник.

- Это как посмотреть, - усмехался конструктор. - Машина-то получается почти универсальная: вместо торпеды можно и бомбы брать, а можно и фотоаппаратуру установить или радары какие-нибудь. И использовать в качестве дальнего морского разведчика, ведь благодаря сниженному лобовому сопротивлению радиус действия у него будет ого-го какой!

Примерно в таком ключе и формировалась идея скоростного поплавкового торпедоносца “Духр”.  Специально отведённый ящик письменного стола Старского был полон салфеток, конвертов, страниц из рекламных буклетов и тому подобного бумажного мусора щедро изрисованных эскизами различных вариантов компоновки машины. А в последнее время, когда не его фирму зачастили студенты-практиканты из профильных учебных заведений, конструктор повадился поручать им (в качестве неофициального экзамена) проектирование всяких хитрых узлов, особенно касающихся механизмов складывания поплавков, а также постройку масштабных моделей той или иной конфигурации гипотетического самолёта. Таким образом к выдвижному ящику стола добавилась отдельная полка в домашней библиотеке, где он расставлял наиболее удачные экземпляры.

Во время своего визита в Лигу, где Старский сопровождал пару “Денебол” для Береговой Охраны, он познакомился с неким предприимчивым дедком, представившимся как “просто Чарли”, который оказался недалёк от авиастроения: его фирма производила алюминиевые запчасти для самолётов и даже имела собственное конструкторское бюро, в основном занимавшееся глубокой модернизацией старых патрульных летающих лодок (ими-то и интересовалась Береговая Охрана, потому что, как говорится, дёшево и сердито). Чарли, хотя и был не по возрасту болтлив, покорил Старского тем, что откровенно заслушивался его рассуждениями на околоавиационные темы, при этом постоянно пополняя стакан атланта то французским коньяком, то шотландским виски, а то и местным бурбоном. А тот, в кои-то веки нашедший собеседника, который был не только “в теме”, но и буквально смотрел ему в рот, развесив уши, упивался разглагольствованиями о будущем авиастроения и о своих амбициозных и футуристических проектах, в частности - торпедоносце “Духр”. Расстались они практически друзьями. А вот очередная кипа салфеток со свежими эскизами Старского куда-то запропастилась: конструктор был уверен, что оставил их Чарли на память, однако тот признался, что сохранил всего две или три.

- Невелика потеря! - решил Страский. - Да и вообще, поплавковые бомбардировщики - это тупиковая ветвь эволюции: авианосцы множатся как грибы после дождя, а зенитная артиллерия на пике развития. Пора бы и оставить эту затею с “Духром”...

Так перспективный проект скоростного торпедоносца был официально заброшен. Эскизы и модели перекочевали из кабинета Старского в архив фирмы.

Однако, не прошло и года как военно-морской флот Лиги начал испытывать современный поплавковый самолёт с уникальной классификацией: патрульный бомбардировщик-торпедоносец; причём построен он был фирмой, специализирующейся на алюминиевых авиадеталях. Почти в то же время в Германии в воздух поднялся очень похожий на него гидроплан, предназначенный, согласно документации, “для торпедных атак и дальней рекогносцировки”. Совпадение? Как знать… Хотя справедливости ради следует отметить, что поплавки ни у того, ни у другого не складывались.

А ещё несколько лет спустя, Старскому попался на глаза потёртый журнальчик сомнительного происхождения, на обложке которого конструктор с удивлением узнал собственный рисунок “Духра”, небрежно раскрашенный неизвестным художником. Надпись под иллюстрацией гласила: “Атлантическая Республика строит скоростные торпедоносцы со складными поплавками, чтобы контролировать океан!”.